Какие цветы изображают на иконах. Символика православной иконы

orthograf Артемий написал
Цвет и его значения в иконописи
Всегда была интересна эта тема. И как всегда, если дело касается «богословия иконы», тема интересна именно своими очевидными противоречиями и возникающими вопросами в попытках (всё же) постичь смысл предлагаемых теорий.

Собственно, для начала предлагаю сам текст:

Цвет в иконе

Византийцы считали, что смысл любого искусства - в красоте. Они писали иконы, сияющие позолотой и яркими красками. У каждого цвета было свое место, свое значение. Цвета никогда не смешивались, они были светлыми или темными, но всегда чистыми. В Византии цвет считали таким же важным, как и слово, ведь каждый из них имел свое значение. Одна или несколько красок создавали говорящий образ. Обучаясь у византийцев, русские мастера-иконописцы приняли и сохранили символику цвета. Но на Руси икона не была такой пышной и строгой, как в императорской Византии. Краски на русских иконах стали более живыми, яркими и звонкими. Иконописцы Древней Руси научились создавать произведения, близкие местным условиям, вкусам и идеалам.

Золотой цвет

Золотой блеск мозаик и икон позволял почувствовать сияние Бога и великолепие Небесного Царства, где никогда не бывает ночи. Золотой цвет обозначал самого Бога. Этот цвет сияет различными оттенками на иконе Владимирской Божией Матери.

Пурпурный цвет

Пурпурный, или багряный, цвет был очень важен в византийской культуре. Это цвет царя, владыки - Бога на небе, императора на земле. Только император мог подписывать указы пурпурными чернилами и восседать на пурпурном троне, только он носил пурпурные одежды и сапоги (всем это строжайше запрещалось). Кожаные или деревянные переплеты Евангелия в храмах обтягивали пурпурной тканью. Этот цвет присутствовал в иконах на одеждах Богоматери - царицы Небесной.

Красный цвет

Красный - один из самых заметных цветов в иконе. Это цвет тепла, любви, жизни, животворной энергии Именно поэтому красный цвет стал символом Воскресения - победы жизни над смертью. Но в то же время это цвет крови и мучений, цвет жертвы Христа. В красных одеждах изображали на иконах мучеников. Красным небесным огнем сияют крылья приближенных к престолу Бога архангелов-серафимов. Иногда писали красные фоны - как знак торжества вечной жизни.

Белый цвет

Белый цвет - символ Божественного света. Это цвет чистоты, святости и простоты. На иконах и фресках святых и праведников обычно изображали в белом Праведники - люди, добрые и честные, живущие «по правде». Тем же белым цветом светились пелены младенцев, души умерших людей и ангелы. Но белым цветом изображали только праведные души.

Синий и голубой цвета

Синий и голубой цвета означали бесконечность неба, символ иного, вечного мира. Синий цвет считался цветом Богоматери, соединившей в себе и земное и небесное. Росписи во многих храмах, посвященных Богоматери, наполнены небесной синевой.

Зеленый цвет

Зеленый цвет - природный, живой. Это цвет травы и листьев, юности, цветения, надежды, вечного обновления. Зеленым цветом писали землю, он присутствовал там, где начиналась жизнь - в сценах Рождества.

Коричневый цвет

Коричневый - цвет голой земли, праха, всего временного и тленного. Смешиваясь с царским пурпуром в одеждах Богоматери, этот цвет напоминал о человеческой природе, подвластной смерти.

Черный цвет

Черный цвет - цвет зла и смерти. В иконописи черным закрашивали пещеры - символы могилы - и зияющую адскую бездну. В некоторых сюжетах это мог быть цвет тайны. Например, на черном фоне, означавшем непостижимую глубину Вселенной, изображали Космос - старца в короне в иконе Сошествия Святого Духа. Черные одежды монахов, ушедших от обычной жизни, - это символ отказа от прежних удовольствий и привычек, своего рода смерть при жизни.

Цвет, который никогда не использовался в иконописи - серый. Смешав в себе черное и белое, зло и добро, он становился цветом неясности, пустоты, небытия. Такому цвету не было места в лучезарном мире иконы.

Источник: диск «Свтые Лики».

Каковы же мои вопросы.

1. Первый из них - откуда такие бескомпромиссные утверждения (впрочем, я это не оспариваю - просто, хотелось бы знать источник), что «византийцы (в данном конкретном случае - византийские иконописцы) считали, что смысл любого искусства - в красоте»? Ну предположим, что это действительно так. Каким-то образом нам удалось выяснить, как они считали… Но тогда возникает первое противоречие. Красота, на сколько я её понимаю, не терпит рамок и ограничений. Красота, и тем более воплощение красоты, в самой своей природе - это компромиссный, субъективный и независимый от чего либо творческий процесс. И если мы говорим о конкретном значении цвета, то рассуждать о приоритетах красоты ну никак не получается. Либо красота - либо правила.

«Всякий художник бывает сначала зрителем и проникается неодолимой жаждой богопознания с кистью в руке именно под впечатлением от икон, написанных его предшественниками. Зрителями - самыми тонкими и чувствительными - остаемся мы всю жизнь, совершенствуясь одновременно и взаимообусловленно в нашем мастерстве и в нашем восприятии мастерства чужого. Что же видим мы в чужих иконах, когда говорим себе: «да, это воистину Христос, Бог живой», или «это Она, Владычица наша Богородица»? Мы видим - а вернее, чувствуем, потому что зрение физическое служит лишь основанием для того, что мы чувствуем -тончайшее, необъяснимое в искусствоведческих терминах, соответствие между образом Божиим, запечатленным в нашей душе, и образом Его, запечатленным в красках. А в чем же это соответствие? В надписании и позолоте? В позе и перстосложении? В цвете одежд? В технике письма? Смешно даже и упоминать всё это применительно к образам духовным, чудесно узнающим себя один в другом. Никакое формальное соблюдение канона и определенных стилистических признаков само по себе не может соответствовать духовному образу. Только гармония и жизнь, которыми дышит истинно художественная икона, составляют «симпатическую магию», потребную для контакта с живым и гармоничным образом Божиим, пребывающим в каждой душе.

Эта гармония и жизнь может быть выражена тысячью способов: во фреске и мозаике, в яичной темпере и энкаустике, письмом корпусным и лессировочным, пропорциями вытянутыми или приземистыми, цветовой гаммой приглушенной или насыщенной, в манере стилизованной или почти натуралистической -двухтысячелетняя история христианского искусства сказочно богата и стилистически, и технически. В любом материале и в любом историческом стиле образ Божий может быть воплощён через гармонию и жизнь, и по этим признакам будет он узнан всякой душой человеческой». («Икона - правда и вымыслы». Ирина Горбунова-Ломакс).

То, что «византийцы видели смысл любого искусства - в красоте», подчеркиваю, лично у меня не вызывает никакого сомнения. Ну разве кто-то считал ранее, считает, поступал и поступает теперь иначе? Помните, сказанное послами князя Владимира в Византию: «не знали, где мы - на небе или на земле» (таково было воздействие этой визуальной красоты рожденной Православием на людей не знакомых с какими бы то ни было богословскими правилами и канонами объясняющими эту красоту).

Сегодня, мы с таким же успехом можем написать любой, произвольный (самый элементарный) текст, типа «византийцы считали, что писать иконы обязательно нужно красками» и далее по тексту в лучших традициях лирических воздыханий начать продвигать любую «удобную» теорию и выставлять её в качестве «канона». Да, «византийцы считали, что смысл любого искусства - в красоте» и именно по этому, византийские иконы - разные, как по собственной цветовой гамме воплощенной в том или ином образце, так и в конкретных цветовых решениях тех или иных отдельных деталей в разных образцах или же в конкретной иконе.

И наконец, говоря об конкретном значении цвета в иконе, мы не заметно для самих себя отодвигаем значение самого Образа на второй план. Композиционное, чисто техническое определение иконы мы ставим впереди её литургического значения и в жизни христианина, и в жизни всей Церкви. Возможно, это громко сказано, но ничуть не преувеличено мной. Называя икону «Богословием в красках» (разумеется без кавычек), мы забываем о тех, для кого это богословие создано и какая историческая и практическая задача стоит перед этим богословием.

«Иконографический канон (который некоторые наивные богословы иконы браво смешивают с «византийским стилем»), канон, т. е. теологическая схема сюжета, будучи воспринят зрением, обращается к интеллекту - и только к нему. Тонкой области духа он не достигает, да и доступен-то он только тем, кто умеет его читать, обладает достаточной богословской подготовкой. Ни маленьким детям, ни умственно отсталым, ни язычникам, ни тем, кто отошел от христианской культурной традиции, ни даже христианам-простецам, не наставленным в догматических тонкостях, нет никакого дела до того, канонична икона или не совсем. Но, однако, всем этим категориям людей духовное содержание иконы может быть доступно в полной мере! Когда послы святого князя Владимира впервые увидели иконы в храме чужой им веры, они ровно ничего не знали о значении крещатого нимба или цветовой символики одежд Христа. Они не знали «в лицо» ни одного святого, им ничего не говорили евангельские или праздничные композиции. Не условным языком канона-схемы, а живым языком гармонии и красоты говорили иконы об истине душам этих язычников, которые выбрали православие государственной религией Руси». (там же).

Если Икона не выполняет своей первостепенной задачи (миссии), никакие рассуждения о значении цвета не имеют никакого смысла. А если эти рассуждения несут в своей основе ещё и противоречия (а реальные образцы византийской иконописи именно противоречат теории об «определенном значении того или иного цвета»), то такие рассуждения и вовсе опасны, как вводящие человека в заблуждение или, как минимум, не дающие ему однозначного ответа на возникающие вопросы, которые, неизбежно, сами эти рассуждения и утверждения порождают.

2. «Цвета никогда не смешивались...». Здесь, необходимо сделать поправку с целью разграничения самого термина «цвет» на две группы: во-первых, «цвет, как свойство определенного пигмента» и, во-вторых, «цвет, как результат соединения нескольких пигментов в определенный колорит, или проще - колер».

Любому иконописцу, любой школы и стиля или реставратору, будет понятно, что если под «цветом» понимать просто свойство пигмента (его цвет), то, разумеется утверждение о том что «цвета никогда не смешивались» (ключевое слово «никогда») - будет не верным. Тот, кто хотя бы бегло знаком с византийской иконописью (да и иконописью вообще) понимает, что написать образ «чистыми» цветами никак не получится (о профанных экспериментах речи нет). Цвета личного письма - составные (смешанные). Цвета одежд - составные. Даже цвет фона написать используя один пигмент не представляется возможным (потребуется либо погашение, либо усиление его интенсивности в силу чисто механических, химических, биохимических, физических и т.п. свойств материала).

Даже если при письме использована лессировка (послойное нанесение более или менее «чистых» слоев краски с целью оптического достижения необходимого результата) - то такие цвета уже нельзя будет назвать чистыми.

«Послойное нанесение красок меняет [ „меняет“, но не исключает - А. ] принцип смешения цветов. В целом колорит - это уже не результат их слияния и превращения в неразличимый сплав, как в энкаустике, но упорядоченная красочная структура, сутью которой являются единство и раздельность цветов - свойства, отвечающие главному принципу византийской эстетики „неслиянного соединения“. Средневековым художникам были известны несколько способов смешения красок для получения сложного цвета. Первый - механический, когда для создания определенного цвета необходимый набор пигментов смешивается со связующим веществом. Структурная выразительность византийской живописи прослеживается на уровне пигментного состава смеси, т. е. практически не воспринимается глазом в завершенном целом. Как правило, в нижних слоях лежат мелкие пигменты, иногда пылевидные, в верхних - более крупные. Византийский художник владел искусством „управлять“ распределением пигментов на поверхности красочного слоя, используя промежуточные лессировки, помогавшие ему „закрепить“ особенно крупные частицы, от которых зависела цветность колорита...» (А. И. Яковлева).

«Началом работы художника над ликом был выбор цвета и фактуры подкладочного слоя - »санкиря": темного или светлого, полупрозрачного или плотного. Подкладочный слой на белом грунте служил основой для последующих моделировок. В зависимости от его колористических и тональных свойств художник выбирал дальнейший ход работы. Например, поверх зеленого, оливкового, коричневого или даже темно-пурпурного тонов, в большой степени поглощающих свет, мастер мог наращивать теплые и светлые слои, нередко смешивая их с большим количеством белил, помогая зрительно поднять и контрастно высветить образ. Этот способ требовал длительной и подробной проработки и, судя по обилию памятников, был любим византийскими мастерами. Он восходил к приемам античной живописи эпохи ее наивысшего расцвета с III по II в. до Р. Х. (II и III Помпейский стиль)" (она же).

«Приглядимся внимательнее к тексту „Ерминии“. В первой части руководства (§§ 16-22) содержится описание способа отделки человеческого лица на иконе. Из анализа текста можно заключить, что живопись лика многослойна, она состоит из семи разноцветных пластов, причем отдельные из них наносились многократным движением кисти. Это - прокладка (пропласмос), плавка (гликасмос), телесный колер (сарка), румяна, разбеленный телесный колер, белильные светá и теневая лессировка. О каждом из них говорится, что колер готовится заранее по определенной прописи. Так, прокладка состоит из смеси равного количества зеленой земли, желтой охры и белил с добавлением 1/4 меры черной краски, т.е. получается зеленая смесь с сероватым оттенком (§ 16). Телесный колер - это ярко-розовая смесь, состоящая из равного количества белил, охры и киновари или - белил и желто-красной охры (§§ 18, 19). Плавка - это смесь равных частей прокладки и телесного колера, т. е. желтовато-бежевая краска или - более розоватая, если прокладки взять поменьше (§ 20). Румяна - красновато-оранжеватые, поскольку это смесь киновари и телесного колера, а теневая лессировка - красновато-коричневая, из болюса (§ 22). Рисунок черт и контуров - темно-коричневый или зеленовато-коричневый из умбры, кое-где уточненный черным (§ 17)...» и т.д. (она же: «Ерминия» Дионисия из Фурны и техника икон Феофана Грека).

В общем, в данном случае мне не понятна, как сама идея о «чистом цвете», так и то откуда это было выхвачено, так как этой идеи нет ни практического, не исследовательского подтверждения. Естественно, есть в иконописи чистые цвета и, наверное, можно даже говорить преимуществе «оптического» смешивания красок (лессировках) у византийских мастеров - но, словосочетание «цвета никогда не смешивались» нужно из контекста вычеркнуть и забыть, как страшное недоразумение.

Единственное с чем я безоговорочно соглашусь, так это с тем, что «Иконописцы Древней Руси научились создавать произведения, близкие местным условиям, вкусам и идеалам» и добавлю, что отдельные школы и мастера достигли в этом плане очень высоких результатов, что делает их заслуги неоценимыми в деле становления и развития всей иконописи в целом - такой разнообразной и в то же время понятной и единой в главном.

P.S.: Я не ставил перед собой задачи подробного изложения данной темы (хотя, этот вопрос для меня лично очень волнительный) и использовал в заметке только то, что давно крутилось в голове и то, что оказалось под руками. Но, возможно, есть смысл сделать подборку по каждому цвету в отдельности. Т.е. показать примерами, что никакой конкретики в использовании цвета в иконе нет и быть не могло. Есть традиции, но традиция - это вовсе не правило, претендующее на звание «канона» с особым богословским объяснением, которому обязательно должен следовать иконописец создавая Образ.

Икона – явление культурно-религиозное, имеющее своей задачей помочь человеку достичь богообщения. Издревле иконописец стремился в красках изобразить богословие, а так же при помощи иконографических символов рассказать житие святого или раскрыть суть церковного праздника, дабы ввести верующего человека в духовный мир Православия, помочь ему стяжать молитву и найти свой путь преображения во Христе.

Для верующего человека средневековой Руси никогда не стоял вопрос нравится ему икона или нет, как и насколько художественно она выполнена. Для него было важно ее содержание. Тогда многие не умели читать, но язык символов прививался православному верующему с детства. Символика цвета, жестов, изображаемых предметов – это язык иконы, не зная который трудно познать всю полноту изреченного на иконе, но тем не менее, прикровенно истина будет открываться его сердцу Духом Святым, если икона канонически написана правильно.

Русская икона возвещает преображение мира и человека через прикосновение к вечности, в ней сокрыта духовная радость сопричастности Христу и Его искупительной Жертве за нас, которая передается сюжетами, символами вещей, жестов, цветов, расположением фигур и даже одеждой.

Приход к духовной радости и стяжание благодати, невозможны без аскетизма, ибо нет полноты радости без мучений, как нет Воскресения без Креста. Радость и аскетизм – взаимодополняющие друг друга темы, где первое – цель, второе – средство достижения цели; аскетизм подчинен грядущей радости, которая уходит в вечность для тех, кто ее стяжал аскетическим житием и покаянием. Способ выражения аскетизма – условные, символические фигуры и лики святых.

Икона – не портрет и не жанровая картина , а прообраз совершенного человечества. Поэтому икона дает лишь символическое его изображение. Физическое движение на иконе сведено до минимума или вовсе отсутствует. Зато особыми средствами передается движение духа – позой фигуры, рук, складками одежды, цветом и главное – глазами. Там сосредоточена вся сила духовно-нравственного подвига, вся сила духа и его власть над телом.

Одежда на иконах – не средство для прикрытия телесной наготы, одежда – символ. Она – ткань из подвигов святого.

Одна из важных деталей – складки . Характер расположения складок на одеждах святых свидетельствует о времени написания иконы. В VIII – XIV веках складки рисовались частые и мелкие. Они говорят о сильных духовных переживаниях, об отсутствии духовного спокойствия. В XV – XVI веках складки рисуют прямыми, длинными, редкими. Через них как бы пробивается вся упругость духовной энергии. Они передают полноту упорядоченных духовных сил.

Вокруг головы Спасителя, Божией Матери и святых угодников Божиих на иконах изображают сияние в форме круга, которое называется нимб.

Нимб – это изображение сияния света и Божественной славы, которая преображает человека, соединившегося с Богом.

На иконах отсутствуют тени . Это тоже обусловлено особенностями миропонимания и задачами, которые стояли перед иконописцем. Мир горний – это царство духа, света, оно бесплотно, там нет теней . Икона являет вещи, творимые и производимые Светом, а не освещенные светом.

. Символика жестов

Рука, прижатая к груди – сердечное сопереживание.

Рука, поднятая вверх – призыв к покаянию.

Рука, протянутая вперед с раскрытой ладонью – знак повиновения и покорности.

Две руки, поднятые вверх – моление о мире.

Руки, поднятые вперед – моление о помощи, жест просьбы.

Руки, прижаты к щекам – знак печали, скорби.

Символика вещей

Дуб – древо жизни.

Дом – символ домостроения, созидания.

Гора – символ возвышенного, знак духовно-нравственного восхождения.

Красный крест – символ мученичества (и Возрождения).

Цветок анемона – знак скорби Марии, матери Христа (обычно на иконах «Распятие» и «Снятие с Креста»).

Посох у ангела – символ небесного вестничества, посланничества.

Юноша с трубой – ветер.

Пеликан – символ чадолюбия.

Золотой венец – символ духовной победы.

Правая и левая сторона на иконе или фреске – тоже зачастую символичны. Средневековый зритель знал, что слева от Христа – девы неразумные, справа – разумные.

Два-три дерева символизируют лес.

Луч с небесных сфер – символ Святого духа, Божественной энергии, которая совершает чудо воплощения Божества в человеке.

Действие перед храмом или зданием , где снята передняя стена, означает, что оно происходит внутри храма или здания.

Также иногда иконописцы применяли разные символические изображения, значение которых понятно человеку, хорошо знакомому со Священным писанием:

Золотой крест , якорь — надежда и любовь.

Книга – дух премудрости.

Золотой подсвечник – дух разума.

Евангелие открытое в деснице Христа – призыв жить по евангельским заповедям.

Евангелие закрытое в деснице Христа — напоминание о скором Страшном Суде и призыв к покаянию.

Евангелие в деснице святителей — проповедь Царства Божиего и христианской веры.

Семь золотых рогов – дух крепости.

Семь золотых звезд – дух ведения.

Громовые стрелы – дух страха Божия.

Лавровый венок – дух радости.

Голубица, держащая во рту ветвь – дух милосердия Божия, избавление от скорби.

Изображение церковных таинств

Сосуд с водой – таинство крещения.

Алавастр (особый сосуд) – таинство миропомазания.

Чаша и дискос – таинство причащения.

Два глаза – таинство покаяния (исповеди).

Благословляющая десница – таинство священства.

Сосуд с елеем – таинство елеоосвящения (соборования).

Символика цвета в иконе

Обучаясь у византийцев, русские мастера-иконописцы приняли и сохранили символику цвета. Но на Руси икона не была такой пышной и строгой, как в императорской Византии . Краски на русских иконах стали более живыми, яркими и звонкими.

Иконописцы Древней Руси научились создавать произведения, близкие местным условиям, вкусам и идеалам. Каждый цветовой оттенок на иконе имеет в своем месте особое смысловое оправдание и значение. Если этот смысл нам не всегда виден и ясен, это обусловливается единственно тем, что мы его утратили: мы потеряли ключ к пониманию этого единственного в мире христианского искусства.

Золотым цветом и светом в иконе возвещается радость. Золото (ассист) на иконе символизирует Божественную энергию и благодать, красоту мира иного, самого Бога. Солнечное золото как бы поглощает зло мира и побеждает его. Золотой блеск мозаик и икон позволял почувствовать сияние Бога и великолепие Небесного Царства, где никогда не бывает ночи. Золотой цвет обозначал самого Бога.

Желтый , или охра – цвет наиболее близкий по спектру к золотому, часто является просто его заменой, также является цветом высшей власти ангелов.

Пурпурный, или багряный , цвет был очень значимым символом в византийской культуре. Это цвет царя, владыки – Бога на небе, императора на земле. Только император мог подписывать указы пурпурными чернилами и восседать на пурпурном троне, только он носил пурпурные одежды и сапоги (всем это строжайше запрещалось). Кожаные или деревянные переплеты Евангелия в храмах обтягивали пурпурной тканью. Этот цвет присутствовал в иконах на одеждах Богоматери – царицы Небесной.

Красный – один из самых заметных цветов в иконе. Это цвет тепла, любви, жизни, животворной энергии. Именно поэтому красный цвет стал символом Воскресения – победы жизни над смертью. Но в то же время, это цвет крови и мучений, цвет жертвы Христа. В красных одеждах изображали на иконах мучеников. Красным небесным огнем сияют крылья приближенных к престолу Бога архангелов-серафимов. Иногда писали красные фоны – как знак торжества вечной жизни.

Белый цвет – символ Божественного света. Это цвет чистоты, святости и простоты. На иконах и фресках святых и праведников обычно изображали в белом. Праведники – люди, добрые и честные, живущие «по правде». Тем же белым цветом светились пелены младенцев, души умерших людей и ангелы. Но белым цветом изображали только праведные души.

Синий и голубой цвета означали бесконечность неба, символ иного, вечного мира. Синий цвет считался цветом Богоматери, соединившей в себе и земное и небесное. Росписи во многих храмах, посвященных Богоматери, наполнены небесной синевой.

Зеленый цвет – природный, живой. Это цвет травы и листьев, юности, цветения, надежды, вечного обновления. Зеленым цветом писали землю, он присутствовал там, где начиналась жизнь – в сценах Рождества.

Коричневый – цвет голой земли, праха, всего временного и тленного. Смешиваясь с царским пурпуром в одеждах Богоматери, этот цвет напоминал о человеческой природе, подвластной смерти.

Серый — цвет, который никогда не использовали в иконописи. Смешав в себе черное и белое, зло и добро, он становился цветом неясности, пустоты, небытия. Такому цвету не было места в лучезарном мире иконы.

Черный цвет – цвет зла и смерти. В иконописи черным закрашивали пещеры – символы могилы – и зияющую адскую бездну. В некоторых сюжетах это мог быть цвет тайны.

Черные одежды монахов , ушедших от обычной жизни, – это символ отказа от прежних удовольствий и привычек, своего рода смерть при жизни.

Символика изображения Небожителей

Основой цветовой символики православной иконы, как и всего церковного искусства, является изображение Спасителя и Матери Божией.

Для изображения Пресвятой Богородицы характерны темно-вишневый омофор и синий или темно-синий хитон. Образу Спасителя присущи темно-коричнево-красный хитон и темно-синий гиматий. И здесь, конечно, присутствует определенная символика: синий — это Небесный цвет (символ Неба). Темно-красный цвет одежд Богородицы — символ Богоматеринства.

У Спасителя синий гиматий — символ Его Божественности, а темно-красный хитон — символ Его человеческой природы.

Святители на всех иконах изображаются в белых или несколько голубоватых ризах. Символика цвета здесь тоже строго фиксирована. Чтобы понять, почему белая гамма цветов закреплена за святителями, нужно вспомнить историю белого цвета в богослужении. Белые одеяния носили еще ветхозаветные священники. Священник, совершающий литургию, надевает белый подризник в знак памяти тех белых одежд, которые, по преданию, носил апостол Иаков, брат Господень

Золочение

Особо важное значение в иконописи придается золочению. Фон икон для иконописца — это «Свет», знак Божественной благодати, которая освещает мир; а золотая инокопь (инакопь, ассист — графическое выражение световых бликов тонкими линиями, листиками сусального золота) на одеждах и предметах передает яркий отблеск благодатной энергии. Последовательность золочения имеет чрезвычайное значение. До того как рисовать фигуры и лики, золотиться фон — это свет который выводит пространство иконы из мира тьмы и преображает его в Божественный мир. Техника ассиста используется во втором этапе, когда образ уже написан. Кстати, отец Флоренский писал: «Все иконописные образы рождаются в море благодати и они очищены потоками Божественного света. С золотом творческой красоты иконы начинаются и с золотом освященной красоты иконы заканчиваются. Написание иконы повторяет главные события Божественного творчества: от абсолютного небытия к Новому Иерусалиму, священному творению».

историю христианских мучеников, матери и сына. В 305 г. по приказу римского правителя города Тарса их пытали, а потом казнили. Сложив руки в молитве, мученики кротко обращаются к Небу, где на золотом Троне среди облаков восседает Христос. Слева, среди арок и колонн (а значит, внутри зданий), представляют сцены их подвигов и чудес. Вот Кирика и Улиту приводят на суд, потом бьют плетьми, бросают в котел с кипящей смолой, а они остаются невредимыми. После этого они даже исцеляют руку жестокого правителя, которая попала в котел. Один из злодеев пинает Кирика ногой и тут же падает замертво. В центре иконы палач отрубает окруженную нимбом голову Улиты. Так икона показывала прошлое и будущее, при этом даже самые простые люди понимали, что чудесные события происходят в другом, неземном времени и пространстве.

Обратная перспектива

Если смотреть на дорогу, уходящую вдаль, то она будет казаться все уже и уже, пока не исчезнет на горизонте. В иконе наоборот: все линии сходятся к человеку и он оказывается перед неведомой светлой бесконечностью. В иконописи это называется обратной перспективой. Очень часто можно встретить сравнение иконы с окном «из мира горнего в мир дольний». Во многом впечатление об иконе, как об окне связано с применением обратной перспективы. Следуя «расходящимся» лучам и линиям, глаз применяет обратную перспективу и к иконе в целом «разворачивая» небольшое изображение на иконе вширь. Пространство иконы вдруг становится необычайно широким, окружая зрителя, как бы наплывая на него.

Использование обратной перспективы или однородного непроницаемого фона как бы приближало зрителя к изображенному образу, пространство иконы словно выдвигалось навстречу вместе с помещенными на нем святыми.(читайте на внешнем сайте интересную статью об обратной перспективе )

Небо и земля в иконе

Веками Русь переживала тяжелые испытания: войны, разрушения, голод. Дни мирного безпечалия были редкими и недолгими. Но даже в самые мрачные времена русские иконы утешали своим мудрым покоем. В иконе живут рядом два мира – горний и дольний. Слово «горний» означает «небесный, высший». В старину так говорили о чем-то, что находится наверху. «Дольний» (от слова «дол», «долина») – то, что расположено внизу. Именно так строится изображение на иконе. Легкие, почти прозрачные фигуры святых тянутся ввысь, их ноги едва касаются земли. В иконописи она называется «позем» и пишется обычно зеленым или коричневым цветом. Иногда земля почти исчезает, растворяясь в небесном сиянии. Например, в иконе XII в. «О Тебе радуется» Богоматерь славят и люди, стоящие внизу, и ангелы, окружающие трон Богоматери.

Круг в иконописи

Круг, не имеющий ни начала, ни конца, означает Вечность и потому он является очень важным символом в иконописи, которая постоянно обращена к таинственному миру вечности.

Фигура Богоматери на иконе «О Тебе радуется» вписана в круг – это символ Божественной славы. А затем очертания круга повторяются снова и снова – в стенах и главах храма, в ветвях райского сада, в полете таинственных, почти невидимых небесных сил на самом верху иконы.

Введение

Икона является своего рода окном в духовный пир. Отсюда ее особый язык, где каждый знак - символ, обозначающий нечто большее, чем он сам. При помощи знаковой системы икона передает информацию так же, как письменный или печатный текст передает информацию, используя алфавит, который тоже не что иное, как система условных знаков. Язык иконы постичь не намного труднее, чем любой из существующих языков, например, иностранный, но современному человеку он кажется более сложным в силу того, что на наше эстетическое восприятие сильное влияние оказали реализм и кинематограф, с их тотальной иллюзорностью. Искусство иконы полностью противоположно этому - икона аскетична, сурова и совершенно антииллюзорна. Икона - это откровение о новой твари, о новом небе и новой земле, поэтому она всегда тяготела к принципиальной инаковости, к изображению иноприродности преображенного мира.

Символизм иконы

Слово "символ" имеет древнегреческое происхождение и первоначально обозначало не только средство выражения, но и тайну бытия. Символ раскрывает предмет через образ и подобие, указывающее на нечто, превышающее самый образ; подразумевает большее, чем его очевидное и непосредственное значение, выходящее за его границы.

Символ нельзя понять до конца и рационально осмыслить, в однозначной логической форме. Символ можно только интерпретировать, и сама интерпретация останется символом, чуть более рационализированным.

Специфика христианского символа, как считает С.А. Аверинцев, в том, «что он есть знамение, требующее веры, и одновременно "знамя", требующее верности как ответ на призыв Бога». Богословие церковного искусства рассматривает символику иконы как проявление мистического реализма, поскольку символ не указывает на какую-то действительность, но есть сама эта действительность. Он не обозначает какие-то вещи, но сам есть эта явленная и обозначенная вещь. Символические изображения в раннехристианской живописи, барельефе и скульптуре, в предметах прикладного назначения послужили определенной ступенью в развитии художественного языка священных изображений. Само понятие символ, помимо своего основного значения определяется и как соединение, связь, как часть предмета или понятия, дополняющая его до целого. Поэтому можно сказать, что раннехристианские символические изображения - связующее звено церковного искусства первых веков со священными изображениями нашего времени; именно символические изображения заложили основной принцип понимания христианской живописи: за внешней формой видеть внутреннее содержание, то, что потом в иконописании будет осознано как образ и первообраз. Как уже было сказано, с позиции христианской эстетики икона является указанием на самую высшую небесную красоту, которая не может быть адекватно передана через линии и краски, но присутствует и звучит в символах.

Символика цвета, жестов, изображаемых предметов - это язык иконы, не зная который трудно оценить значение икон.

Русская икона возвещает преображение мира и человека доминирующим настроением радости, которое передается сюжетами, символами вещей, жестов, цветов, расположением фигур и даже одеждой.

Но приход к радости возможен только через аскетизм - нет радости без мучений, Воскресения без Креста.

Радость и аскетизм - взаимодополняющие темы, где первое - цель, второе - средство достижения цели; аскетизм подчинен радости.

Способ выражения аскетизма - условные, символические фигуры и лики святых.

Икона - не портрет и не жанровая картина, а прообраз идеального человечества.

Поэтому икона дает лишь символическое его изображение.

Физическое движение на иконе сведено до минимума или вовсе отсутствует.

Зато особыми средствами передается движение духа - позой фигуры, рук, складками одежды, цветом и главное - глазами.

Там сосредоточена вся сила нравственного подвига, вся сила духа и его власть над телом.

Одежда на иконах - не средство для прикрытия телесной наготы, одежда - символ.

Она - ткань из подвигов святого.

Одна из важных деталей - складки.

Характер расположения складок на одеждах святых свидетельствует о времени написания иконы.

В VIII-XIV веках складки рисовались частые и мелкие. Они говорят о сильных духовных переживаниях, об отсутствии духовного спокойствия.

В XV-XVI веках складки рисуют прямыми, длинными, редкими. Через них как бы пробивается вся упругость духовной энергии. Они передают полноту упорядоченных духовных сил.

Нимб - это изображение сияния света и Божественной славы, которая преображает и человека, соединившегося с Богом.

На иконах отсутствуют тени.

Это тоже обусловлено особенностями миропонимания и задачами, которые стояли перед иконописцем.

Мир горний - это царство духа, света, оно бесплотно, там нет теней.

Икона являет вещи, творимые и производимые Светом, а не освещенные светом.

Каждый предмет в иконе-символ:

Дуб - древо жизни.

Дом - символ домостроения, созидания.

Гора - символ возвышенного, знак духовно-нравственного восхождения.

Красный крест - символ мученичества (и Возрождения).

Цветок анемона - знак скорби Марии, матери Христа (обычно на иконах «Распятие» и «Снятие с Креста»).

Посох у ангела - символ небесного вестничества, посланничества.

Юноша с трубой - ветер.

Пеликан - символ чадолюбия.

Золотой венец - символ духовной победы.

Правая и левая сторона на иконе или фреске - тоже зачастую символичны. Средневековый зритель знал, что слева от Христа - девы неразумные, справа - разумные.

Два-три дерева символизируют лес.

Луч с небесных сфер - символ Святого духа, Божественной энергии, которая совершает чудо воплощения Божества в человеке.

Действие перед храмом или зданием, где снята передняя стена, означает, что оно происходит внутри храма или здания.

Золотой крест, якорь и сердце означают веру, надежду и любовь.

Книга - дух премудрости.

Золотой подсвечник - дух разума.

Евангелие - дух совета.

Семь золотых рогов - дух крепости.

Семь золотых звезд - дух ведения.

Громовые стрелы - дух страха Божия.

Лавровый венок - дух радости.

Голубица, держащая во рту ветвь - дух милосердия.

На иконах могут быть изображены церковные таинства:

Сосуд с водой - таинство крещения.

Алавастр (особый сосуд) - таинство миропомазания.

Чаша и дискос - таинство причащения.

Два глаза - таинство покаяния (исповеди).

Рука благословляющая - таинство священства.

Рука, держащая руку - таинство венчания.

Сосуд с елеем - таинство елеоосвящения (соборования).

ЦВЕТОВАЯ ГАММА СВЯТОГО ОБРАЗА ДОСТАТОЧНО ЧЕТКО ОПРЕДЕЛЕНА. Белый цвет – символ Божественного света. Это цвет чистоты, святости и простоты. На иконах и фресках святых и праведников обычно изображали в белом Праведники - люди, добрые и честные, живущие "по правде". Тем же белым цветом светились пелены младенцев, души умерших людей и ангелы. Но белым цветом изображали только праведные души. Икона Пресвятой Богородицы, именуемая «Свенской-Печерской»

Золотой фон иконы говорит нам часто о свете неприступном, присущем только Богу, и то, что предстоящие фигуры находятся пред Христом. Золото, как и белый цвет - цвета необыкновенной, Божественной чистоты, цвета сияния Славы Господней. Золотой блеск мозаик и икон позволял почувствовать сияние Бога и великолепие Небесного Царства, где никогда не бывает ночи. Этот цвет сияет различными оттенками на иконе Владимирской Божией Матери.

Красный цвет Красный - один из самых заметных цветов в иконе. Это цвет тепла, любви, жизни, животворной энергии Именно поэтому красный цвет стал символом Воскресения победы жизни над смертью. Но в то же время это цвет крови и мучений, цвет жертвы Христа. В красных одеждах изображали на иконах мучеников. Красным небесным огнем сияют крылья приближенных к престолу Бога архангелов-серафимов. Иногда писали красные фоны - как знак торжества вечной жизни. Икона Божией Матери "Скоропослушница"

Пурпурный цвет Пурпурный, или багряный, цвет был очень важен в византийской культуре. Это цвет царя, владыки - Бога на небе, императора на земле. Только император мог подписывать указы пурпурными чернилами и восседать на пурпурном троне, только он носил пурпурные одежды и сапоги (всем это строжайше запрещалось). Кожаные или деревянные переплеты Евангелия в храмах обтягивали пурпурной тканью. Этот цвет присутствовал в иконах на одеждах Богоматери - царицы Небесной. Икона Божией Матери троеручница.

Черный цвет - цвет зла и смерти. В иконописи черным закрашивали пещеры - символы могилы - и зияющую адскую бездну. В некоторых сюжетах это мог быть цвет тайны. Например, на черном фоне, означавшем непостижимую глубину Вселенной, изображали Космос старца в короне в иконе Сошествия Святого Духа. Черные одежды монахов, ушедших от обычной жизни, - это символ отказа от прежних удовольствий и привычек, своего рода смерть при жизни.

Коричневый цвет старались не употреблять, заменяя его охрой. Охра говорит о земной телесности, а коричневый - именно и собственно о земле, глине и грязи. Коричневый - цвет голой земли, праха, всего временного и тленного. Смешиваясь с царским пурпуром в одеждах Богоматери, этот цвет напоминал о человеческой природе, подвластной смерти.

Зеленый цвет - им как бы окрашивается середина неба с противоположной стороны от заката, выше красной закатной зари. Он символизирует весну обновления, и не только простую земную весну, но главное - духовное возрождение и обновление, пришествие в мир весны духовной. Зеленый цвет - природный, живой. Это цвет травы и листьев, юности, цветения, надежды, вечного обновления. Зеленым цветом писали землю, он присутствовал там, где начиналась жизнь - в сценах Рождества. Икона Божией Матери ""Неувядаемый цвет""

Голубой цвет - зовущий цвет неба; цвет, уводящий нас в будущее. Голубой цвет Божества, Божественности, в которой нуждается мир. И Божественность покрывает наш мир, как купол неба покрывает землю. Стремление всего мироздания к Богу также символизируется голубым цветом.

Синий цвет можно толковать как насыщенный голубой, где его качества сгущаются. Синий - цвет ночного неба, которое никогда не бывает черным. Синий, индиго цвета высокой духовности и продвижений, духовности, которая более не может потерпеть никакого ущерба. Синий цвет - цвет обозначения великих стяжаний стяжание Духа Святого.

Фиолетовый цвет объединяет собою два - красный и голубой, являясь как бы всеобъемлющим цветом радужного спектра. Фиолет - цвет духовности тех, кто еще при жизни стяжал Дух Святой, и Ангельски на земли пожив, по успении своем пребывают в Царстве Небесном. Фиолетовый цвет - цвет святости, святых, в полноте отмеченных Господом нашим Иисусом Христом, вошедших в Небесный Иерусалим. Икона преподобного Серафима Саровского письма священномученика митрополита Серафима. Моление на камне.

Золотой цвет

Пурпурный цвет

Красный цвет

Белый цвет

Белый цвет - символ Божественного света. Это цвет чистоты, святости и простоты. На иконах и фресках святых и праведников обычно изображали в белом Праведники - люди, добрые и честные, живущие "по правде". Тем же белым цветом светились пелены младенцев, души умерших людей и ангелы. Но белым цветом изображали только праведные души.

Синий и голубой цвета

Зеленый цвет

Коричневый цвет

Черный цвет

Цвет, который никогда не использовался в иконописи - серый.

Смешав в себе черное и белое, зло и добро, он становился цветом неясности, пустоты, небытия. Такому цвету не было места в лучезарном мире иконы.