Краткое содержание рассказа эхо. Юрий нагибин - эхо

В 1964 году на экраны СССР вышел фильм "Девочка и эхо". Можно и сейчас посмотреть его, используя источники из интернета. Тот, кто хочет узнать сюжет кинофильма, чтобы решить, смотреть ли его, может прочитать краткое содержание "Эхо". Нагибин, известный больше как писатель, создававший повести о войне, рассказывал и о мирном времени.

Знакомство с девочкой

Название местечка, где происходит действие рассказа, автор придумал сам. Это Синегория. С описания этого пляжного района начинается рассказ и краткое содержание "Эхо". Нагибин ведёт повествование от первого лица, от имени мальчика Серёжи. Тот сидел на берегу моря и искал на песке красивые камешки. Вдруг он услышал тоненький голосок, поднял глаза и увидел совершенно голую худую девочку с мокрыми волосами. Она спросила, почему он расселся на её нижнем белье. С этими словами она нагнулась и вытащила из-под мальчика свои желто-синие трусы.

Серёжа спросил о том, не стыдно ли ей так купаться. Девочка ответила, что её мама говорит так: "Маленьким это можно, а в мокрой одежде можно простудиться!". Вот так познакомился Сергей с Викой. Об этом рассказывает краткое содержание "Эхо". Нагибин от лица Серёжи передал разговор мальчика и девочки. Он рассказал ей, что коллекционирует камни. Она поделись с ним своим секретом о том, что собирает эхо. Серёжа удивился этому. Также он узнал, что Вика не любит, когда её так называют. Больше ей нравилось имя Витька. Вот так у Серёжи появилась подруга, которую он называл другом.

Эхо

О чём же дальше поведает краткое содержание "Эхо"? Нагибин рассказывает, что Витька повела Сергея к склону горы, который все называли Мальчик удивился, как Вике удается кричать на горе около пропасти и получать в ответ разные оттенки эха. С тех пор дети очень сдружились. Они ходили вместе купаться, и Серёжа уже не обращал внимания на то, что Витька купается в таком виде.

Постепенно мальчик понял, почему она так себя ведёт. Девочка считала себя не просто некрасивой, а даже уродливой, поэтому не предавала никакого значения тому, как выглядят и в чём ходит. Дети вместе облазили горы, побывали в гроте и даже нашли квакающее эхо. Казалось, что дружба была крепкой, но один случай всё разрушил.

Трусость или предательство?

Рассказ "Эхо" Нагибин продолжается неприятным случаем. Как-то Серёжа и Витька были на пляже. Девочка как обычно плескалась в своём первозданном виде, а он сидел на берегу. Вдруг показалась компания мальчишек во главе с Игорем. Серёже давно хотелось завести с этим авторитетным мальчиком дружбу, но тот не обращал на него внимания. Ребята увидели, что Вика купается нагая, и стали смеяться. Сначала они хотели залезть в воду, но девочка подняла камень, угрожая им. Тогда мальчишки сели около её одежды и стали ждать. Девочка просила Серёжу принести ей вещи, но Игорь это делать запретил, и тот не помог своей подруге.

Замёрзшая в воде девочка всё-таки вышла, прикрывшись руками, оделась и крикнула Сергею, что он трус. Вот такой рассказ написал Нагибин. "Эхо" (краткий пересказ был представлен в статье) заканчивается на позитивной ноте. Сергей хотел поднять свой авторитет в новой компании и повёл ребят слушать эхо. Но оно не зазвучало. Девочка Вика пришла к нему попрощаться, нарядная и красивая, так как уезжала с мамой, и рассказала, где именно нужно кричать, чтобы эхо прекрасно звучало.

Внимание, только СЕГОДНЯ!

Прочтите краткое содержание "Васюткино озеро". Астафьев В. П. написал увлекательное произведение
"Путешественник с багажом": краткое содержание, чёткое описание
Юрий Павлович Казаков, "Тихое утро". Краткое содержание
Краткое содержание "Кукла" Носова – рассказа, который научит состраданию
В.Г. Короленко, краткое содержание "Мгновение" - рассказа о свободе
"Фантазеры": краткое содержание. "Фантазеры" Носова: краткий пересказ

В 1964 году на экраны СССР вышел фильм «Девочка и эхо». Можно и сейчас посмотреть его, используя источники из интернета. Тот, кто хочет узнать сюжет кинофильма, чтобы решить, смотреть ли его, может прочитать краткое содержание «Эхо». Нагибин, известный больше как писатель, создававший повести о войне, рассказывал и о мирном времени.

Знакомство с девочкой

Название местечка, где происходит действие рассказа, автор придумал сам. Это Синегория. С описания этого пляжного района начинается рассказ и краткое содержание «Эхо». Нагибин ведёт повествование от первого лица, от имени мальчика Серёжи. Тот сидел на берегу моря и искал на песке красивые камешки. Вдруг он услышал тоненький голосок, поднял глаза и увидел совершенно голую худую девочку с мокрыми волосами. Она спросила, почему он расселся на её нижнем белье. С этими словами она нагнулась и вытащила из-под мальчика свои желто-синие трусы.

Серёжа спросил о том, не стыдно ли ей так купаться. Девочка ответила, что её мама говорит так: «Маленьким это можно, а в мокрой одежде можно простудиться!». Вот так познакомился Сергей с Викой. Об этом рассказывает краткое содержание «Эхо». Нагибин от лица Серёжи передал разговор мальчика и девочки. Он рассказал ей, что коллекционирует камни. Она поделись с ним своим секретом о том, что собирает эхо. Серёжа удивился этому. Также он узнал, что Вика не любит, когда её так называют. Больше ей нравилось имя Витька. Вот так у Серёжи появилась подруга, которую он называл другом.

Эхо

О чём же дальше поведает краткое содержание «Эхо»? Нагибин рассказывает, что Витька повела Сергея к склону горы, который все называли Мальчик удивился, как Вике удается кричать на горе около пропасти и получать в ответ разные оттенки эха. С тех пор дети очень сдружились. Они ходили вместе купаться, и Серёжа уже не обращал внимания на то, что Витька купается в таком виде.

Трусость или предательство?

Рассказ «Эхо» Нагибин продолжается неприятным случаем. Как-то Серёжа и Витька были на пляже. Девочка как обычно плескалась в своём первозданном виде, а он сидел на берегу. Вдруг показалась компания мальчишек во главе с Игорем. Серёже давно хотелось завести с этим авторитетным мальчиком дружбу, но тот не обращал на него внимания. Ребята увидели, что Вика купается нагая, и стали смеяться. Сначала они хотели залезть в воду, но девочка подняла камень, угрожая им. Тогда мальчишки сели около её одежды и стали ждать. Девочка просила Серёжу принести ей вещи, но Игорь это делать запретил, и тот не помог своей подруге.

Замёрзшая в воде девочка всё-таки вышла, прикрывшись руками, оделась и крикнула Сергею, что он трус. Вот такой рассказ написал Нагибин. «Эхо» (краткий пересказ был представлен в статье) заканчивается на позитивной ноте. Сергей хотел поднять свой авторитет в новой компании и повёл ребят слушать эхо. Но оно не зазвучало. Девочка Вика пришла к нему попрощаться, нарядная и красивая, так как уезжала с мамой, и рассказала, где именно нужно кричать, чтобы эхо прекрасно звучало.

Ребята-подростки встретились на море, Сережа искал на берегу необычные морские камешки, девочка, по прозвищу Витька, рассказала, что коллекционирует звучание эхо. Она отвела мальчика в горы и похвасталась своей коллекцией.

Однажды, когда девочка купалась в море голышом, пришла группа мальчишек и стали издеваться над ней. Она просила помощи у Сережи, но он постеснялся казаться в глазах мальчиков «слабаком и девчатником», поэтому ничего не сделала.

Но чтобы завоевать авторитет у новых знакомых, пообещал показать коллекцию эхо. Когда мальчишки пришли в горы, эхо им не ответило.
Со временем девочка помирилась с Сережей и рассказал в чем тайна ее коллекции. А через некоторое время дети уехали с морского побережья и уже никогда не встретились вновь.

Вывод (мое мнение)

Трусость – страшный порок, поскольку именно из-за трусости могут совершаться подлости и предательства. Сережа побоялся показаться в глазах мальчишек слабаком и предал искреннюю дружбу. Может быть, Виктория его и простила, но, наверняка, у них обоих в душе остался неприятный осадок от их встречи.

Знакомство с девочкой

Название местечка, где происходит действие рассказа, автор придумал сам. Это Синегория. С описания этого пляжного района начинается рассказ и краткое содержание «Эхо». Нагибин ведет повествование от первого лица, от имени мальчика Сережи. Тот сидел на берегу моря и искал на песке красивые камешки. Вдруг он услышал тоненький голосок, поднял глаза и увидел совершенно голую худую девочку с мокрыми волосами. Она спросила, почему он расселся на ее нижнем белье. С этими словами она нагнулась и вытащила из-под мальчика свои желто-синие трусы.

Сережа спросил о том, не стыдно ли ей так купаться. Девочка ответила, что ее мама говорит так: «Маленьким это можно, а в мокрой одежде можно простудиться!». Вот так познакомился Сергей с Викой. Об этом рассказывает краткое содержание «Эхо». Нагибин от лица Сережи передал разговор мальчика и девочки. Он рассказал ей, что коллекционирует камни. Она поделись с ним своим секретом о том, что собирает эхо. Сережа удивился этому. Также он узнал, что Вика не любит, когда ее так называют. Больше ей нравилось имя Витька. Вот так у Сережи появилась подруга, которую он называл другом.

Эхо

О чем же дальше поведает краткое содержание «Эхо»? Нагибин рассказывает, что Витька повела Сергея к склону горы, который все называли Чертовым пальцем. Мальчик удивился, как Вике удается кричать на горе около пропасти и получать в ответ разные оттенки эха. С тех пор дети очень сдружились. Они ходили вместе купаться, и Сережа уже не обращал внимания на то, что Витька купается в таком виде.

Постепенно мальчик понял, почему она так себя ведет. Девочка считала себя не просто некрасивой, а даже уродливой, поэтому не предавала никакого значения тому, как выглядят и в чем ходит. Дети вместе облазили горы, побывали в гроте и даже нашли квакающее эхо. Казалось, что дружба была крепкой, но один случай все разрушил.

Трусость или предательство?

Рассказ «Эхо» Нагибин продолжается неприятным случаем. Как-то Сережа и Витька были на пляже. Девочка как обычно плескалась в своем первозданном виде, а он сидел на берегу. Вдруг показалась компания мальчишек во главе с Игорем. Сереже давно хотелось завести с этим авторитетным мальчиком дружбу, но тот не обращал на него внимания. Ребята увидели, что Вика купается нагая, и стали смеяться. Сначала они хотели залезть в воду, но девочка подняла камень, угрожая им. Тогда мальчишки сели около ее одежды и стали ждать. Девочка просила Сережу принести ей вещи, но Игорь это делать запретил, и тот не помог своей подруге.

Замерзшая в воде девочка все-таки вышла, прикрывшись руками, оделась и крикнула Сергею, что он трус. Вот такой рассказ написал Нагибин. «Эхо» заканчивается на позитивной ноте. Сергей хотел поднять свой авторитет в новой компании и повел ребят слушать эхо. Но оно не зазвучало. Девочка Вика пришла к нему попрощаться, нарядная и красивая, так как уезжала с мамой, и рассказала, где именно нужно кричать, чтобы эхо прекрасно звучало.

(Пока оценок нет)

Сочинения по темам:

История девочки начинается с описания злосчастной судьбы ее матери, которая стала жертвой обмана. Ее обольстил и бросил любимый мужчина, у...
В этой статье вы прочитаете не все произведение Чехова, а лишь его краткое содержание. «Хамелеон» – это остроумный рассказ, небольшой...
Эдгар Аллан По был самым первым профессиональным американским автором. До него никто из писателей не пытался жить своим ремеслом. Он...
Повесть «Рыжик» принадлежит перу писателя Алексея Свирского. По объему произведение большое, поэтому читать его придется продолжительное время. Чтобы сэкономить драгоценные...

Эхо
Юрий Маркович Нагибин

Юрий Маркович Нагибин

Синегория, берег, пустынный в послеполуденный час, девчонка, возникшая из моря… Этому без малого тридцать лет!

Я искал камешки на диком пляже. Накануне штормило, волны, шипя, переползали пляж до белых стен приморского санатория. Сейчас море стихло, ушло в свои пределы, обнажив широкую, шоколадную, с синим отливом, полосу песка, отделенную от берега валиком гальки. Этот песок, влажный и такой твердый, что на нем не отпечатывался след, был усеян сахарными голышами, зелено-голубыми камнями, гладкими, округлыми стекляшками, похожими на обсосанные леденцы, мертвыми крабами, гнилыми водорослями, издававшими едкий йодистый запах. Я знал, что большая волна выносит на берег ценные камешки, и терпеливо, шаг за шагом, обследовал песчаную отмель и свежий намыв гальки.

Эй, чего на моих трусиках расселся? - раздался тоненький голос.

Я поднял глаза. Надо мной стояла голая девчонка, худая, ребрастая, с тонкими руками и ногами. Длинные мокрые волосы облепили лицо, вода сверкала на ее бледном, почти не тронутом загаром теле, с пупырчатой проголубью от холода.

Девчонка нагнулась, вытащила из-под меня полосатые, желтые с синим, трусики, встряхнула и кинула на камни, а сама шлепнулась плашмя на косячок золотого песка и стала подгребать его к бокам.

Оделась бы хоть… - проворчал я.

Зачем? Так загорать лучше, - ответила девчонка.

А тебе не стыдно?

Мама говорит, у маленьких это не считается. Она не велит мне в трусиках купаться, от этого простужаются. А ей некогда со мной возиться…

Среди темных шершавых камней вдруг что-то нежно блеснуло: крошечная чистая слезка. Я вынул из-за пазухи папиросную коробку и присоединил слезку к своей коллекции.

Ну-ка, покажи!..

Девчонка убрала за уши мокрые волосы, открыв тоненькое, в темных крапинках лицо, зеленые кошачьи глаза, вздернутый нос и огромный, до ушей рот, и стала рассматривать камешки.

На тонком слое ваты лежали: маленький овальный прозрачно-розовый сердолик; и другой сердолик - покрупнее, но не обработанный морем и потому бесформенный, глухой к свету; несколько фернампиксов в фарфоровой узорчатой рубашке; две занятных окаменелости: одна в форме морской звезды, другая - с отпечатком крабика; небольшой «куриный бог» - каменное колечко; и гордость моей коллекции - дымчатый топаз, клочок тумана, растворенный в темном стекле.

За сегодня собрал?

Да ты что?.. За все время!..

Не богато.

Попробуй сама!..

Очень надо! - Она дернула худым шелушащимся плечом. - Целый день ползать по жаре из-за паршивых камешков!..

Дура ты! - сказал я. - Голая дура!

Сам ты дурачок!.. Марки небось тоже собираешь?

Ну собираю! - ответил я с вызовом.

И папиросные коробки?

Собирал, когда маленьким был. Потом у меня коллекция бабочек была…

Я думал, ей это понравится, и мне почему-то хотелось, чтобы ей понравилось.

Фу, гадость! - Она вздернула верхнюю губу, показав два белых острых клычка. - Ты раздавливал им головки и накалывал булавками?

Вовсе нет, я усыплял их эфиром.

Все равно гадость… Терпеть не могу, когда убивают.

А знаешь, что я еще собирал? - сказал я, подумав. - Велосипеды разных марок!

Честное слово! Я бегал по улицам и спрашивал всех велосипедистов: «Дядя, у вас какая фирма?» ОН говорил: «Дукс», или, там, «Латвелла», или «Оппель». Так я собирал все марки, вот только «Эндфильда модели Ройяль» у меня не было… - Я говорил быстро, боясь, что девчонка прервет меня какой-нибудь насмешкой, но она смотрела серьезно, заинтересованно и даже перестала сеять песок из кулака. - Я каждый день бегал на Лубянскую площадь, раз чуть под трамвай не угодил, а все-таки нашел «Эндфильд Ройяль»! Знаешь, у него марка лиловая с большим латинским «Р»…

А ты ничего… - сказала девчонка и засмеялась своим большим ртом. - Я тебе скажу по секрету, я тоже собираю…

Эхо… У меня уже много собрано. Есть эхо звонкое, как стекло, есть как медная труба, есть трехголосое, а есть горохом сыплется, еще есть…

Ладно врать-то! - сердито перебил я. Зеленые кошачьи глаза так и впились в меня.

Хочешь, покажу?

Ну, хочу…

Только тебе, больше никому. А тебя пустят? Придется на Большое седло лезть.

Так завтра с утра и пойдем. Ты где живешь?

На Приморской, у болгар.

А мы у Тараканихи.

Значит, я твою маму видел! Такая высокая, с черными волосами?

Ага. Только я свою маму совсем не вижу.

Мама танцевать любит… - Девчонка тряхнула уже просохшими, какими-то сивыми волосами. - Давай купнемся напоследок!

Она вскочила, вся облепленная песком, и побежала к морю, сверкая розовыми узкими пятками…

Утро было солнечное, безветренное, но не жаркое. Море после шторма все еще дышало холодом и не давало солнцу накалить воздух. Когда же на солнце наплывало папиросным дымком тощее облачко, снимая с гравия дорожек, белых стен и черепичных крыш слепящий южный блеск, простор угрюмел, как перед долгой непогодью, а холодный ток с моря разом усиливался.

Тропинка, ведущая на Большое седло, вначале петляла среди невысоких холмов, затем прямо и сильно тянула вверх, сквозь густой пахучий ореховый лес. Ее прорезал неглубокий, усеянный камнями желоб, русло одного из тех бурных ручьев, что низвергаются с гор после дождя, рокоча и звеня на всю округу, но иссякают быстрее, чем высохнут дождевые капли на листьях орешника.

Мы отмахали уже немалую часть пути, когда я решил узнать имя моей приятельницы.

Эй! - крикнул я желто-синим трусикам, бабочкой мелькавшим в орешнике. - А как тебя зовут?

Девчонка остановилась, я поравнялся с ней. Ореховая заросль тут редела, расступалась, открывая вид на бухту и наш поселок - жалкую горсточку домишек. Огромное, серьезное море простиралось до горизонта водой, а за ним - туманными мутно-синими полосами, наложенными в небе одна над другой. А в бухте оно притворялось кротким и маленьким, играя, протягивало вдоль кромки берега белую нитку, скусывало ее и вновь протягивало…

Не знаю даже, как тебе сказать, - задумчиво проговорила девчонка. - Имя у меня дурацкое - Викторина, а все зовут Витькой.

Можно Викой звать.

Тьфу, гадость! - Она знакомо обнажила острые клычки.

Почему? Вика - это дикий горошек.

Его еще мышиным зовут. Терпеть не могу мышей!

Ну, Витька так Витька, а меня - Сережа. Нам еще далеко?

Выдохся? Вот лесника пройдем, а там уже и Большое седло видно…

Но мы еще долго петляли терпко-медвяно-душным орешником. Наконец тропинка раздалась в каменистую дорогу, бело сверкающую тонким, как сахарная пудра, песком, и вывела нас на широкий пологий уступ. Тут, в гуще абрикосовых деревьев, ютилась сложенная из ракушечника сторожка лесничего.

Едва мы подступили к уютному домику, как тишина взорвалась бешеным лаем. Гремя цепями, навешенными на длинную проволоку, на нас вынеслись два огромных лохматых, грязно-белых пса, взвились на воздух, но, удушенные ошейниками, выкатили розовые языки, захрипели и шмякнулись на землю.

Не бойся, они не достанут! - спокойно сказала Витька.

Зубы псов клацали в полушаге от нас, я видел репьи в их загривках, клещей, раздувшихся с боб, на храпе, только глаза их тонули в шерсти. Странно, из сторожки никто но вышел, чтобы унять псов. Но как ни кидались псы, как ни натягивали проволоку, они не могли нас достать. И когда я уверился в этом, мне стало щемяще-радостно. Наш поход вел нас к скалам и пещерам, населенным таинственными голосами, не хватало лишь грозных стражей, драконов, преграждающих смельчакам доступ к тайне. И вот они, драконы - эти заросшие, безглазые, с красномясым зевом псы!

И опять мы петляем орешником по сузившейся тропе. Тут орешник не такой густой, как внизу: многие кусты посохли, на других листва изъедена в паутину мелким блестящим черным жучком.

Я устал и злился на Витьку, она, знай себе, вышагивала своими тонкими, прямыми как палки ногами с чуть скошенными внутрь коленками. Но впереди вдруг просветлело, я увидел склон, поросший низкой бурой травой, вдалеке тянулась кверху серая скала.

Чертов палец! - на ходу бросила Витька.

По мере того как мы подходили, серый скалистый торчок вздымался выше и выше, - казалось, он вырастал несоразмерно нашему приближению. Когда же мы ступили в его темную прохладную тень, он стал чудовищно громаден. Это был уже не Чертов палец, а Чертова башня, мрачная, загадочная, неприступная. Словно отвечая на мои мысли, Витька сказала:

Знаешь, сколько людей хотели на него забраться, ни у кого не вышло. Одни насмерть разбились, другие руки-ноги поломали. А одни француз все-таки залез.

Как же он сумел?

Вот сумел… А назад спуститься не мог, и сошел там с ума, и после от голода умер… А все-таки молодец! - добавила она задумчиво.

Мы подошли к Чертову пальцу вплотную, и Витька, понизив голос, сказала:

Вот тут… - Она сделала несколько шагов назад и негромко крикнула: - Сережа!..

Сережа… - повторил мне в самое ухо насмешливо-вкрадчивый голос, будто родившийся в недрах Чертова пальца.

Я вздрогнул и невольно шагнул прочь от скалы; и тут навстречу мне, от моря, звонко плеснуло:

Сережа!..

Я замер, и где-то вверху томительно-горько простонало:

Сережа!..

Вот черт!.. - прошелестело над ухом.

Черт!.. - дохнуло с моря.

Черт!.. - отозвалось в выси.

В каждом из этих незримых пересмешников чувствовался жутковатый характер: шептун был злобно-вкрадчивым тихоней; морской голос принадлежал холодному весельчаку; в выси скрывался безутешный и лицемерный плакальщик.

Ну чего ты?.. Крикни что-нибудь!.. - сказала Витька.

С трудом пересилив себя, я крикнул;

Я кричал, говорил, шептал еще много всяких слов. У эха был острейший слух. Некоторые слова я произносил так тихо, что сам едва слышал их, но они неизменно находили отклик. Я уже не испытывал ужаса, но всякий раз, когда невидимый шептал мне на ухо, у меня холодел позвоночник, а от рыдающего голоса сжималось сердце.

До свидания! - сказала Витька и пошла прочь от Чертова пальца.

Я устремился за ней, но шепот настиг меня, прошелестев ядовито-вкрадчиво слова прощания, и хохотнула морская даль, и голос вверху застонал:

До свидания!..

Мы шли в сторону моря и вскоре оказались на каменистом выступе, нависшем над пропастью. Справа и слева вздымались отроги гор, а под нами зияла бездна, в которой тонул взгляд. Если бы Чертов палец провалился сквозь землю, он оставил бы за собой такую вот огромную, страшную дыру. В глубине провала торчали острые ослизлые скалы, похожие на клыки великана, в них тараном било темное, с чернильным оттенком, море. Какая-то птица, распластав недвижные, будто омертвелые, крылья, медленно, кругами, падала в бездну.

Казалось, что-то еще не кончено здесь, не пришли в равновесие грозные силы, вырвавшие из недр земли гигантский каменный палец, расколовшие горную твердь чудовищным колодцем, изострившие его дно шипами скал и заставившие море раздирать о них свой нежный язык. Весь каменный громозд вокруг и внизу был непрочным, зыбким, в скрытом внутреннем напряжении, стремящемся к переделу… Конечно, я не умел тогда назвать то мучительно-тревожное ощущение, какое охватило меня на обрыве Большого седла…

Витька легла на живот у самого края обрыва и поманила меня. Я распластался возле нее на твердой и теплой каменистой глади, и сосущая, леденящая притягательность бездны исчезла, стало совсем легко смотреть вниз. Витька наклонилась над обрывом и крикнула:

Ого-го!..

Витька спросила:

Кто была первая дева?

И великан, немного подумав, отозвался со смехом;

А знаешь, - сказала Витька, глядя вниз, - никому не удавалось спуститься с Большого седла к морю. Один дядька добрался до середины и там застрял…

И умер с голода? - спросил я насмешливо.

Нет, ему кинули веревку и вытащили… А по-моему, спуститься можно.

Давай попробуем?

Давай! - живо и просто откликнулась Витька, и я понял, что это всерьез.

В другой раз, - неловко отшутился я.

Тогда пошли… Будь здоров! - крикнула Витька в пропасть и вскочила на ноги.

Здоров!.. - гоготнул великан.

Мне еще хотелось поговорить с ним, но Витька потащила меня дальше.

Новое эхо - по словам Витьки, «звонкое, как стекло», - гнездилось в узком, будто надрез ножа, ущелье. У эха был тонкий, пронзительный голос, даже басом сказанное слово оно истончало до визга. И что еще противно: провизжав ответ, эхо не замолкало, а еще долго попискивало мышью в каких-то своих щелях.

Мы не стали задерживаться у расщелины и пошли дальше. Теперь нам пришлось карабкаться вверх по крутому склону, то покрытому бурой жесткой травой и колючками, то голому, полированно-скользкому. Наконец мы оказались на уступе, заваленном огромными каменными глыбами. Каждая глыба что-нибудь напоминала: корабль, танк, быка, голову, которую победил Руслан, поверженного воина в доспехах, береговое орудие с отбитым стволом, верблюда, пасть ревущего льва, а то и части тела искромсанного гиганта: нос с горбинкой, ушную раковину, челюсть с бородой, могучий, так и не разжавшийся кулак, босую ступню, лоб с завитками кудрей…

Все эти закаменевшие существа, части существ, предметы, одетые камнем, перебрасывались, будто мячом, прозвучавшим среди них словом, с мгновенной быстротой и резкой краткостью отражая гранями звук. Тут-то и обитало «гороховое» эхо…

Но самым удивительным было эхо, о котором Витька ничего не сказала мне. Мы не шли к нему, а ползли по круче, цепляясь за выступы, за лишайник, сухие кусточки. Из-под наших ног и рук осыпались камешки, увлекали за собой более крупные камни, позади нас творился непрестанный грохот. Когда я оглянулся, то подивился малости той высоты, которая кружила нам голову на обрыве. Море уже не казалось отсюда гладью: беспредельное, неохватное, оно сливалось с небом, образуя с ним единую сферу - купол, царящий над всем зримым простором. И Чертов палец, подчеркивая нашу высоту, вновь умалился до торчка.